Но потакать ему я не собирался.

— Даже спрашивать не стану, где ты взял средства, — не выдержал он.

— За это я премного благодарен, — я кивнул, сдерживая улыбку. — Тогда я пойду распоряжусь насчет ужина.

Лука Иванович промолчал, что я принял как согласие, и уже вышел из гостиной, когда услышал тихое:

— И вели Прохору принести игристого из погреба.

Снова кивнув, не оборачиваясь, потому что улыбался уже во весь рот, я дошел до кухни, по пути заряжая лампы. Свет вспыхивал, яркость подстраивалась под помещение и саморегулировалась, чуть стихая за моей спиной.

Ладно, эфирники всё таки молодцы, здорово придумали.

Конечно с прислугой и генеральной уборкой придется обождать. Хотя бы до визита к юристу, чтобы понять наше положение. А вообще тут бы одного воздушника хватило, раскрыть все окна и двери, да выдуть.

Я подумал, что можно позвать Жаныча, ранг у него немаленький, справится. А то вон как благодарен за артефакт был, сиял весь. Представил, как он будет орать и развеселился окончательно.

Хороший день! И вечер точно будет хороший.

На кухне творились чудеса.

Прохор пел! Суетился возле плиты, напевая какой-то бравый марш, и ногой притоптывал. Я дар речи потерял, настолько это было удивительно.

На старике красовался цветастый фартук, розовый с ромашками. Видимо, остался от покинувшей нас кухарки. Волосы слуга стянул лентой на самурайский манер. Пританцовывал, пел и орудовал тесаком, разделывая огромного гуся.

— Солдатушки, бравы ребятушки, где же ваши деды?

Хрясь!

— Наши деды — славные победы, вот где наши деды!

Хрясь!

— Солдатушки, бравы ребятушки, где же ваша слава?

Хрясь!

— Наша слава — Русская держава, вот где наша слава!

Хрясь!

Я наверное икнул или издал подобный звук, потому что Прохор понял, что не один, обернулся и расцвел:

— Сашенька! Живём! — слуга повернулся обратно и продолжил заниматься птицей.

Так он меня только в детстве называл. Конечно только тогда, когда никто не слышал. Даже дед этого не знал. Чем старше я становился, тем больше мне это не нравилось — взрослого мужчину и Сашенькой! Но сейчас от этого стало невозможно тепло внутри.

Всё таки пыльно в доме, в глаза аж попало. Я смахнул слезу и решительно присоединился. Через минуту я уже подпевал, а ещё через десять мы услышали шаги и стук трости.

Дед встал в дверях и окинул хозяйственным взором помещение, потом присел на табурет и назидательно сообщил Прохору:

— Ну кто ж так потрошит-то? Ты что же, забыл, как мы вражин потрошили на поле боя? И нарезай поперек, не вдоль. А ты, Александр, ну как нож держишь? Все пальцы себе оттяпаешь, ой бедовый…

В глазах его при этом скакали веселые чертики и я послушно перехватил по-другому рукоять ножа. Налаживается!

Глава 7

Вместе с Прохором, при самом горячем участии Луки Ивановича — в основном советами — мы сотворили настоящий кулинарный шедевр.

Ну а что, давно известно, что мужчины лучшие повара. Если захотят.

Гуся мы разделали, чтобы он приготовился быстрее. Иначе пришлось бы замачивать, да и запекать дольше. Яблочки нарезали и обложили ими, да специй с маслом. В духовку до румяной корочки. Что ещё нужно для хорошего свежего мяса?

Подушку разве что из хрустящей квашеной капустки и бочковых солений вприкуску. Овощей запеченных под сырной корочкой, да зелени побольше. Картошки с укропом и сливочным маслом. И свежайшего хлеба, который внутри весь воздушный и сминается от прикосновения. Хорошо им мясной соус зачерпывать, совсем не по этикету!

Стол наш не был изыскан и не подошел бы для светского ужина, но как же это было вкусно!

Если что-то им могло лучше поднять боевой дух и дать веру в будущее, я даже не знаю такого.

Прохора удалось уговорить сесть с нами и угостить игристым. Старики немного захмелели и принялись вспоминать былые времена. Не те, где было лучше, а где было просто хорошо. Есть разница, так что я с удовольствием их слушал.

Тем не менее откланялся, не дожидаясь позднего часа. Мне ещё нужно было договорится о важной встрече.

Контакт графа Воронцова, друга семьи, нашелся и в старом мобильнике. К кому, как не деятельному сенатору, обращаться за советом по поводу хорошего юриста?

— Александр! — добродушно пророкотал граф, ответив очень быстро.

Словно ждал моего звонка. Впрочем, скорее всего так оно и было.

— Доброго вам вечера, Христофор Георгиевич. Прошу прощения, что беспокою в поздний час.

— Да брось! Время детское, — расхохотался он. — Для тебя у меня всегда найдется минутка, ты же знаешь. Как же я рад тебя слышать! Всё ли в порядке? Как Лука Иванович?

— Всё в порядке, благодарю, — я улыбнулся его искренней радости. — Удобно ли вам будет принять меня завтра? Нужен ваш совет.

— Конечно же, Александр, сейчас… — послышалось шуршание. — Извини, такой бедлам в бумагах, я нынче у себя из дома работаю, ремонт у нас в коллегии затеяли. Секретарь мой, олух… Поменять его давно нужно, на девицу молодую, так сейчас заведено, особенно у таких стариков, как я, — граф опять рассмеялся. — Ах, неважно, неинтересно тебе это. Вот, нашел, всё утро у меня свободно от встреч, так что жду!

— Прекрасно, буду к девяти, Христофор Георгиевич. До встречи!

— До встречи!

Вот и чудесно, займусь делами с самого утра.

Я подошел к шкафу и критически осмотрел гардероб. Друг семьи или нет, а визит к сенатору не тот случай, чтобы относиться к этому несерьезно. Пусть и в домашней обстановке, пусть неофициальный.

Можно было и без договоренностей приехать, близкие отношения такое допускали.

Но хотелось уважить человека, всегда помогающего семье. Мне несложно, а ему приятно будет.

Я выбрал отличный серый костюм-тройку, белую рубашку, запонки с гербом Вознесенских и классические черные туфли. Хорошо и для визита к графу, и для встречи с юристом как нельзя кстати подойдет.

Да и в банк нужно было заехать, разобраться со счетом. Так что наряд очень подходящий для нового дня.

Удостоверившись, что одежда в порядке, я принялся постигать Эфир.

Память мне подсказывала, как обращаться с устройством, но вот ничего толкового по поводу где искать нужную информацию, в голове не было. Вознесенского не интересовала история, официальные сводки и подобное.

Только светские собрания, представления и дебютантки.

Я нашел сразу столько противоречащих друг другу «фактов», что понял — точно нужно в библиотеку. Доступ к её данным через Эфир требовалось оформлять на месте, так что я выяснил часы приема и нужные контакты.

Займусь этим сразу же, как представится возможность.

Пролистал бегло последние хроники, подивился обилию данных, и заснул довольным и приятно уставшим.

Утро всегда доброе, если на то настроен. Вот и моё удалось, несмотря на то, что Прохор всё таки грохнул поднос с завтраком, разбил какую-то там важную чашку и долго по этому поводу расстраивался.

Мелочи. Но столик с колесиками приобрести всё же надо.

Дед так вообще к потере утвари отнесся с присущим военным людям недоуменным снисхождением. То есть неблагородно сказал «ну и хрен с ним», после чего невозмутимо продолжил чтение утренней газеты.

Камин он сегодня не разжигал, хоть и немного зябко ежился.

— Сегодня сильный ветер с моря, обещают осадки после полудня, — важно сообщил мне патриарх, изучая прессу. — Предупреждают, что стоит воздержаться от морских прогулок, штормить будет.

И кинул быстрый вопросительный взгляд. Хитрец, явно хочет знать мои планы, но напрямую спрашивать не собирается.

Это не было странным. После стольки ссор в прошлом по поводу «личных границ» и прочего бреда. Нет, личные границы я уважал, но они сами собой разумеются при нормальных отношениях. Их не требуют. И уж если начинаешь о них кричать, то что-то сам делаешь не так.